Со специалистом по талышской филологии, покойным профессором Новрузали Мамедовым наш Правозащитный Центр Азербайджана был знаком и сотрудничал много лет. Он был настолько авторитетен в своей области, что берясь в 2005 г. за проект по переводу на талышский язык Европейской "Рамочной Конвенции по защите национальных меньшинств" и ООНовской "Конвенции об устранении всех форм расовой дискриминации", мы предварительно заручились его согласием на участие в этой работе. В последний момент профессор, как нам тогда показалось, поскромничал и попросил не упоминать его в выходных данных книги, где осталось только имя сотрудничавшего с Н.Мамедовым юриста Атахана Абилова.
Сейчас я больше полагаю, что профессор, будучи председателем Талышского Культурного Центра и главным редактором газеты "Толыши Сэдо", скорее осторожничал, уже тогда чувствуя последовавший два года спустя арест. И действительно, в приговоре по делу профессора его ссылки на международно признанные права национальных меньшинств расценивались как шпионская деятельность, сепаратизм и т.п. И это при том, что коллеги часто упрекали его в отсутствии радикализма, разборчивости в поисках союзников в работе и пр. В моей же памяти он стался настоящим ученым и настоящим, неполитизированным защитником прав талышей.
Наступил февраль 2007 г., и профессора арестовало Министерство Национальной Безопасности. Спустя некоторое время в многоэтажное здание по Парламентскому проспекту стали вызывать всех тех, кто играл какую-то роль в ТКЦ или публиковался в газете. Пока в качестве свидетелей. Одного так сильно хотели допросить, что тайно увезли в МНБ прямо с улицы, куда он вышел из дома в домашних тапочках. Над ТКЦ сгустилось облако страха и взаимных подозрений. Многое разъяснилось лишь на суде, где оказалось, что Эльман Гулиев - ближайший сотрудник профессора, который охотно и путанно обвинял своего главного редактора, был (бывшим) сотрудником спецслужб. На стр.4 приговора был приведен "расстрельный список" кандидатов на арест, состоящий из 22 имен талышских активистов и скромного упоминания "более 50 других". Таким образом, каждый в ТКЦ, кто проявлял какую-то общественную активность или просто поддерживал отношения с профессором, должен был почувствовать себя, мягко говоря, очень неуютно. В 2012 г. это оправдалось при аресте упомянутого в списке преемника Н.Мамедова на посту главного редактора "Толыши сэдо" - Хилала Мамедова, на которого написал донос тот же Э.Гулиев.
Потом был закрытый суд, приговор к 10 годам лишения свободы в июне 2008 г., безуспешная апелляция в декабре 2008 г. и перевод в колонию №15. Встреча с колонией началась с того, что, не ознакомив профессора с Правилами внутреннего распорядка, его начали обыскивать с раздеванием и отбиранием личной одежды. Немолодой уже человек, не знавший, что так положено поступать со всеми новичками, возмутился, высказал вслух недовольство, и в результате вместо карантина попал в карцер - узкий и длинный темный пенал, который плохо обогревался. Вдобавок эта территория расположена в промышленном районе и часто бывает загазованной. Для человека с проблемами сердца этого было достаточно, чтобы вскоре начались сердечные приступы...
Профессор боролся за свои права, фактически - за жизнь, и после отказа администрации лечить его подал в суд. Это был редкий случай, когда заключенный обращался в суд по такому поводу и еще более редкий из-за того, что суд принял решение в пользу заключенного. Тюремная администрация не подала апелляцию, и решение вступило в силу. Если только можно назвать "силой" положение, когда обязательное для выполнения чиновниками решение суда не выполнялось. Уже тогда неисполнение судебных решений стало плохой привычкой, благодаря которой Евросуд сейчас засыпан подобными делами... Не помогли даже визиты в марте-апреле 2009 г. иностранных дипломатов и докладчика ПАСЕ по Азербайджану.
27 мая Верховный Суд отказался удовлетворить кассационную жалобу, и профессор заявил о желании подать жалобу в ЕСПЧ. Те талышские активисты, кто на воле считал профессора едва ли не трусом, увидели его настоящий, несгибаемый характер. Он и на суде не признал себя виновным, и жаловался только в суд, и не просил пощады, даже будучи тяжело больным. Профессор выдержал удар судьбы. А вот его сердце сдалось...
В июле 2009 г. его переводят в тяжелом состоянии в центральную тюремную больницу. Туда приезжают представитель Совета Европы и омбудсмен. Врачи заявляют обеим, что положение здоровья профессора "среднетяжелое", и отказываются от предложения привлечь к лечению профессора врача из Европы. Буквально через несколько дней после этих заверений, 17 августа 2009 г. профессора не стало. Впоследствии, ни тюремная администрация, ни суд не нашли виновным в его смерти ни одного чиновника - ни тех, кто не выполнял решения суда о переводе Н.Мамедова на лечение, ни тех, кто ложно оценивал его состояние как среднетяжелое, ни тех, кто отказался от помощи европейских врачей. Нет человека - нет проблемы.
А жалоба Н.Мамедова в Евросуд, похоже, затерялась где-то среди десятков тысяч нерассмотренных дел. Вызывает сожаление, что Европейский Суд по Правам Человека, который уже рассмотрел множество более свежих дел, связанных с выборами и имущественными правам, так и не решился пока приступить к коммуникации по этому чрезвычайно важному для нашей страны делу. Делу, в котором по прежнему непреклонно бьется за права талышей воля покойного профессора. Возможно, что будь бы оно уже рассмотрено, не было бы ареста Хилала Мамедова и эмиграции из Азербайджана ряда других персон из "расстрельного списка"...
Смерть профессора пробила огромную брешь в азербайджанской науке. Теперь уже среди ученых нет ни одного специалиста его уровня, кто бы профессионально занимался талышской филологией. Да и сомнительно, чтобы кто-то из нашей воспитанной в строгом повиновении академической публики решился бы заняться тем, за что могут арестовать. Видимо, такой и была цель авторов уголовного дела Новрузали Мамедова.
Мир его праху!
Эльдар Зейналов,
директор ПЦА.
10 март 2014 г.
