 Находящийся в заключении главный редактор и учредитель газет «Реальный Азербайджан» и «Гюнделик Азербайджан» Эйнулла Фатуллаев обратился к Совету министров Совета Европы с письмом, содержание которого приводим к вниманию читателей:
Уважаемые дамы и господа!
У государства, в отличие от человека, не может быть прихотей и капризов. Однако в нашем государстве резко отвергнута эта непреложная истина. Причем отвергнута системой профанации судебного производства, с которой мне пришлось столкнуться лицом к лицу. Азербайджанские суды и правохранительные органы подвергли меня беспрецедентному преследованию, умудрившись за какие-то считанные четыре года вынести против меня четыре вердикта и приговорить меня в общей сложности к 15 годам и 4 месяцам лишения свободы (2 года – в сентябре 2006 г.; 2,5 года – в апреле 2007 г; 8,6 лет – в октябре 2007 г; 2,5 года – в июле 2010 г.). Причиной для непредсказуемого гнева азербайджанской власти, считающей применение судебного произвола своим неотъемлемым правом и потерявшей ощущение границ в применении этого произвола, стали мои критические публикации.
У меня оставалась последняя надежда – обратиться с жалобой в Европейский суд по правам человека, ибо в условиях отсутствия правосудия в Азербайджане мне оставалось уповать на справедливость международного правосудия. Решение Страсбурского суда не заставило себя долго ждать и 22 апреля 2010 года ЕСПЧ признал грубое нарушение положений 6 (1), 6 (2) и 10-ой статей Европейской конвенции по правам человека, объявил меня жертвой судебного произвола и потребовал моего немедленного освобождения из тюрьмы. ЕСПЧ не обнаружил в моем деле состава преступления.
Однако чрезвычайно мучительно, как известно, когда тобой управляют по законам, которых ты не знаешь. Во избежание исполнения решения ЕСПЧ, азербайджанская власть незадолго до дня объявления решения суда нашла благоприятный повод продлить мне пребывание за решеткой. В колонии с усиленным режимом содержания, где я отбывал срок, в моей одежде неожиданно «обнаружили» наркотики и соответственно против меня было возбуждено новое уголовное дело. По этому делу меня в срочном порядке снова осудили на 2,5 года и в своем привычным стиле уничтожения непокорных, сославшись на новое обвинение, отказались исполнять судебное решение по прежним делам.
Но я уже четвертый год отбываю «наказание», успев с лихвой, преждевременно, отплатить властям долг за новый приговор, ибо, повторюсь, Страсбурский суд не обнаружил в моем деле признаков преступления. В сей трудный для нашей несгибаемой власти час на подмогу ей снова пришла испытанная за долгие безальтернативные годы правления судебная профанация. Созванный для исполнения решения Страсбурского суда Пленум верховного суда Азербайджана, оправдав меня по прежним делам и «преступлениям» (но при это не наказав ни одного судью!), вдруг, совершенно неожиданно решил пересмотреть приговор, вынесенный против меня три года назад (!), якобы за уклонение от уплаты налогов и увеличить срок наказания от 2 месяцев до 2 лет и 3 месяцев лишения свободы. Это несмотря на то, что согласно Уголовному кодексу, имевшему законную силу до 31 мая 2007 года, по которому я был осужден, санкция наказания по этой статье предусматривает лишение свободы только до 6 месяцев! Но это не помешало Верховному суду применить против меня новую редакцию Уголовного кодекса, который был принят в тот момент, когда я отбывал наказание! Вот такое исполнение решения алиевского суда – любой ценой, вплоть до применения закона, не имеющего обратной силы, оставить за решеткой журналиста, покусившегося на «святую святых», выступившего против насаждаемого сверху тупого единомыслия и покорности.
Суды превращены в некий ритуал одобрения любых действий тех, у кого сосредоточена в руках реальная власть. Конечно, в моем случае грех жаловаться, ибо с точки зрения логики и неписаного уголовного кодекса нашего государства я виновен. И главная моя вина состоит в том, что я бросил вызов системе, для которой коррупция – повседневность, лицемерие – обыденность, а насилие – смысл существования. Моя вина в том, что их правосудие не может ошибаться, и клеймо, поставленное однажды, более не смывается.
Я, как и многие журналисты, застигнутый врасплох молниеносным распадом прежнего полудемократического постсоветского режима и реинкарнацией эпохи позднего загнивающего советизма, выступившего в ипостаси авторитарного госкапитализма, оказался перед судьбоносным и довольно сложным вопросом: «А говорить ли правду?». Я все время его повторяю, даже теперь, в тюрьме. В наше непростое время, высказав абсолютную правду, журналист становится перед страшным выбором: оказаться за решеткой, быть убитым, стать инвалидом. Если правда в нашей стране вертиться на языке, это все равно что в твоем кармане готовая взорваться бомба. Стоит ли освободиться от этой правды-бомбы? И какова цена моего освобождения? Вот в чем вопрос...
Эйнулла Фатуллаев
|
