 Часть 1. Основная интрига
Как известно, я был арестован на основании показаний Алиюсифа Таирова, который, якобы, прямо указал на мою причастность к убийству контр-адмирала Э.Гусейнова. На самом деле, на очной ставке как раз было сказано обратное – я никакого отношения к убийству не имею, а на наводящий вопрос проводящего очную ставку Сейфетдина Абдуллаева: «Знал ли Джан-Мирза о том, что готовится убийство?», подозреваемый А.Таиров ответил: «Нет. Не знал». И только после того, как старший следователь С.Абдуллаев многозначительно намекнул арестованному о предыдущих показаниях, тот тихо промямлил: «Мне кажется, что так оно и было». Суть предыдущих показаний А.Таирова сводилась к следующему: Джан-Мирза и компания («Джан-Мирза гили» - ред.) являются подстрекателями к убийству. Я уже выше отмечал, что под термином «гили» подразумевался президент МНТК «Интергео-Тетис» Эльчин Халилов.
До начала суда у меня не было возможности поговорить с А.Таировым и выяснить – почему он несет такой бред? Дело в том, что меня и А.Таирова содержали в СИЗО управления по борьбе с бандитизмом и терроризмом. Работники СИЗО относились ко мне, подчеркнуто вежливо и тактично, но у себя в камере я слышал, как избивают других. Когда спросил у надзирателей, кого это бьют, мне ответили, что избивают преступника, который совершил убийства нескольких высокопоставленных лиц. Тогда я еще не догадывался, что это – А.Таиров. Но потом, его перевели в соседнюю камеру № 4 (я находился в камере № 3). Теперь его уже демонстративно избивали, и я не только слышал это, но и видел, как работники СИЗО надевали боксерские перчатки для проведения экзекуций. На мой вопрос – зачем боксерский инвентарь, надзиратель с улыбкой отвечал – для тренировки…
Наконец, в июне 2001 года начался суд Военной коллегии под председательством судьи Гурбета Аскерова (напомню, он был последним следователем, расследующим уголовное дело с моим участием, связанное с хищениями в Минобороны), государственное обвинение поддерживал майор Элсевер Абдуллаев. Только сейчас я встретился лицом к лицу с А.Таировым (нас сосредоточили в накопителе, который в простонародье называют «обезьянник», откуда и выводят обвиняемых в зал заседаний), и, естественно, задал ему мучающий меня вопрос. Он, на удивление, спокойно ответил:
- Джан-Мирза, не волнуйся, все будет хорошо.
Ошеломленный таким равнодушным ответом, я не мог подобрать слов, но, подавив в себе раздражение, все же горячо выпалил:
- Фика, что значит – хорошо? На мне наручники, меня обвиняют в убийстве на основании твоих показаний! Что за бред ты несешь? Почему именно меня ты выбрал мишенью в этой комедии?
Он дружески похлопал меня по плечу и грустно произнес:
- Эх! Мне бы твои проблемы…
Разговор прервал надзиратель, который дал команду на выход в зал заседаний. Больше у меня не было возможности поговорить с ним, потому что это было первое и последнее выездное заседание суда: из-за большого скопления народа перед зданием суда, было принято решение проводить суд непосредственно в СИЗО № 1 - на территории Баиловской тюрьмы.
Развязка этой интриги наступила в ходе судебного процесса в апелляционной инстанции, и, во многом, благодаря СМИ – тогда издания проявили редкое единодушие при освещении суда, и я низко кланяюсь своим коллегам-журналистам за принципиальность и объективность в своих публикациях. Все началось с маленькой статьи в газете «525», в которой автор (Матанат – ред.) сообщила следующую новость. Оказывается, следователи прокуратуры заключили сделку с арестованным А.Таировым: он должен хоть как-то оговорить Джан-Мирзу, а взамен ему пообещали смягчить наказание и выпустить на свободу одного из его родственников, также находящегося в заключении. Но, заключала автор статьи, ничего не выйдет – осудят невиновного Джан-Мирзу, родственника оставят за решеткой и сам А.Таиров получит на полную катушку.
Так как заседание суда проходило в тюремных стенах, надобности в решетке, которая отгораживала подсудимых от других участников суда, не было. Поэтому мы, осужденные, сидели в зале, без решетки в окружении надзирателей и посетители могли что-либо передать нам – бутылку воды, газеты, журналы. Воспользовавшись этим, автор статьи сама передает в зале суда А.Таирову газету с той статьей. Пока судья что-то говорит по процедуре ведения суда, А.Таиров успевает несколько раз внимательно прочитать маленькую заметку. Когда до него, наконец, доходит смысл прочитанного, он, вдруг встает с места и обращается к судье:
- Перерыв. Я хочу видеть следователей Таира Кязимова и Сейфетдина Абдуллаева. Дайте им знать, что я их жду.
Оторопев от такой наглости, председатель суда резко осадил подсудимого:
- А ну, сядь! Здесь я решаю, когда…
Но подсудимый не дал договорить судье и, с издевкой, спросил:
- Ты что, не понял? Я сказал перерыв, значит – перерыв! Зовите Таира и Сейфетдина.
Судья вновь попытался восстановить свой статус-кво на процессе: по-другому и не могло быть – на суде присутствовали представители иностранных посольств, правозащитники, члены неправительственных организаций. И эта перепалка вызывала искреннее изумление у присутствующих. Но этот «раунд» остался за подсудимым – он попросту вновь прервал председательствующего, не дав ему договорить приличествующую ситуации тираду, словами:
- Я плохо себя чувствую. Уведите меня.
Пришлось объявить перерыв на два часа. Нас, подсудимых, также вывели из зала и развели по разным помещениям, чтобы мы не общались друг с другом. Меня, в частности, «приютил» у себя в кабинете начальник тюрьмы и переложил попить чай. Пока я находился у него в кабинете (окна выходили на комнаты свиданий), увидел как на встречу с А.Таировым прибыли те, кого он требовал на суде! Потом мне стало известно, о чем велась беседа между подсудимым А.Таировым и прибывшими - начальником следственного управления Таиром Кязимовым и старшим следователем Сейфетдином Абдуллаевым.
- Что это такое, - спрашивал А.Таиров, показывая газету «следакам», - откуда это известно им?
- Это происки людей Джан-Мирзы, - отвечали ему, - не поддавайся на провокацию.
- Нет, уж! Сперва выполните обещание, и только потом я пойду на суд.
- Не подводи нас, там много прессы, иностранцев, - иди на суд.
- Нет. Не пойду.
Спустя некоторое время, мы увидели, как в комнату привели его родственника, которого «обещались» выпустить! Но, А.Таиров выдвинул условие – мало того, что его выпустят, он должен еще и получить от родственника звонок из … Турции, и только тогда он успокоится. В этот день заседание суда так и не состоялось – перенесли назавтра. На следующий день все с интересом ожидали продолжения завязанной накануне интриги. Опять же, в комнату свиданий с А.Таировым прибыли вчерашние посетители, и после получасовой беседы, подсудимый прибыл в зал заседаний. Судья участливо спросил у него о самочувствии, на что А.Таиров сказал следующее:
- Я хочу сделать заявление.
Зал притих. Чувствовалось, что подсудимый хочет сообщить что-то важное, и ожидание оправдалось:
- Все мои показания написаны следователями и меня заставили под ними подписаться. Более того, я подписал около двадцати чистых листов протокола допроса и не знаю, что там дописали следователи. К убийству адмирала Джан-Мирза не имеет никакого отношения, меня принудили его оклеветать.
Затем, он обратился ко мне и произнес:
- Джан-Мирза, извини меня, по-другому я не мог…
В зале поднялся гул, судья потребовал тишины и задал лишь один вопрос подсудимому:
- А как же быть с теми показаниями, которые вы давали в суде?
Ответ А.Таирова был обескураживающим и оскорбительным для председателя:
- Я говорил то, что вы советовали мне говорить…
Зал как будто бы взорвался, все начали одновременно обсуждать услышанное, послышались реплики, мои адвокаты потребовали немедленного освобождения меня из-под стражи. Но судья объявил перерыв, который продлился две недели.
Таким образом, основная интрига процесса завершилась тем, что выдвинутое против меня обвинение рухнуло, т.к. зиждилось только на показаниях А.Таирова, от которых он официально отрекся, заявив, что давал показания под принуждением…
Но еще до сенсационного заявления А.Таирова, выступая с заключительной речью на первой инстанции, государственный обвинитель Элсевер Абдуллаев, вынужден был сказать совершеннейшую абракадабру:
- Ваша честь, господин председатель! К сожалению, обвинительный акт (раньше он назывался обвинительное заключение – ред.) не получил подтверждения в ходе суда. Но я прошу Вас, опираясь только на обвинительный акт, приговорить Мирзоева Джан-Мирзу Исмаил оглу к 11-ти годам лишения свободы…
Вдумайтесь в сказанное гособвинителем: он требует от суда обвинительного приговора по не получившему подтверждения (!) обвинительному акту!!! Не веря своим ушам, я попросил Э.Абдуллаева повторить сказанное, и он эту просьбу выполнил, вновь повторив то же самое. Присутствующие в зале были просто поражены – настолько невероятным казался бред, услышанный из уст государственного обвинителя...
Продолжение следует
Джан-Мирза МИРЗОЕВ,
Профессор, военный обозреватель
|
